Журнал ВОКРУГ СВЕТА №11, 1980 г.
«САДКО» ПРОДОЛЖАЕТ ПОИСК
Арсений РЯБИКИН,
Наш спец. корр.
На земле, где когда-то гремели сражения, не сразу сыщешь следы прошедшей войны. Не так под водой. Здесь словно бы навсегда замерло время. Бесконечно долго сохраняет свои очертания обросший мидиями и водорослями, ушедший в ил корабль. По-прежнему лежат па палубах приготовленные снаряды и отстрелянные гильзы. По-прежнему смотрят сквозь толщу воды в зенит, на солнце, откуда падали когда-то вра¬жеские самолеты, стволы зенитных орудий и пулеметов...
«Да, это море! — писал адмирал флота Советского Союза Иван Степанович Исаков. — Такое санитарно-гигиеническое, что с ним никогда не может сравниться земля. Оно поглощает очень быстро (иногда мгновенно) сбитые самолеты, взор¬ванные корабли, залитые волной боты — и плотно смыкается. Без шва, без могильного холмика, так, что ни пузырьки воздуха, ни масляные пятна не дают возможности определить точку, в которой следовало бы поставить... обелиск большой братской могилы».
Есть в Николаеве, городе корабелов, самодеятельный спортивно-технический клуб подводных исследований «Садко»* Впервые я познакомился с ним летом 1966 года, в одну из первых его самостоятельных экспедиций по поиску затонувших во время войны кораблей. На Бейкушскую, ныне Лагерную, косу под Очаковом, где расположился лагерь садковцев, меня доставил секретарь Очаковского райкома комсомола Коля Прокопенко — на мотоцикле «заодно» с газовым баллоном, в котором нуждались подводники.
Они искали тогда «Дельфин», небольшой промысловый парусно-моторный сейнер, который 6 апреля 1944 года вышел из военного порта Очакова и, взяв курс па мыс Аджияск, «в четырех милях на вест от Очакова», как значится во многих официальных документах, погиб от неизвестного взрыва. На борту его, кроме команды, находились управление 1-го гвардейского УРа (укрепрайона), политотдел, отдел контрразведки «Смерш», а также гвардейское знамя части и сейфы со штабными и политотдельскими документами.
Если вам случится побывать в Николаеве сегодня, заверните вечером на Бугский бульвар в гости к аквалангистам. Спуститесь по крутой, как корабельный трап, лестнице в подвальное помещение и, как на корабле, пригнувшись, войдите в комнату-каюту, где на аккуратных плечиках висят у задней стенки легководолазные костюмы. Здесь вы обязательно встретите кого-нибудь из ветеранов поиска «Дельфина», членов совета клуба «Садко»: инженера Михаила Коновалова, капитана «Шквала» Анатолия Копыченко, дефектоскописта заводской лаборатории Владимира Шкуратовского, экономиста Виктора Загоруйко, встретите молодых рабочих, студентов, инженеров, которые пришли в клуб позже и не принимали участия в первых поисках, но которые так же, как и их старшие товарищи, знают волнующую историю гибели и поисков «Дельфина».
Вам расскажут о том, как в 66-м, а потом еще почти десять лет тралили летом весельными ялами, потом катером районы вероятной гибели сейнера, как проверяли всевозможные версии и списывались с морскими и военными архивами, изучали выкопировки с морских карт и писали письма во все концы: искали и находили очевидцев и свидетелей последнего похода корабля. Как нашли, наконец, единственного спасшегося с сейнера бывшего телеграфиста штаба Михаила Филипповича Мухина, ныне помощника мастера на Яхромской ткацкой фабрике, и его спасителя Иосифа Семеновича Мотронюка, смотрителя Нижне-Викторовского маяка.
Выяснили также, что из сейфов, в которых находились самые важные бумаги штаба и политотдела, «ни один документ не всплыл», хотя на берег после взрыва были выброшены многие штабные бумаги и обломки, как говорилось в одном из донесений, найденном в архиве. Это подтверждало предположение, что сейфы, по всей вероятности, целы и лежат на дне в районе 35-го поворотного буя, оживленного морского перекрестка, где расходятся суда на Одессу, Севастополь, Николаев, Херсон и Очаков.
Версия версией, но могли ли уцелеть знамя и сохраниться документы в сейфах, куда, наверное, уже за долгие годы просочилась вода?
Еще в 1963 году николаевцы принимали участие в работе киевских и одесских аквалангистов. В Ягорлыцком заливе экспедиции с помощью местных рыбаков удалось обнаружить погибший в сентябре 1941 года флагман Дунайской военной флотилии монитор «Ударный».
Аквалангистам в том походе удалось снять с «Ударного» большой кормовой герб Советского Союза, найти другие волнующие реликвии и документы, но самой неожиданной находкой были книги из корабельной библиотечки и патефонные пластинки. Пластинки слушали через старый патефон Апрелевского завода, который, как и пластинки, двадцать два года пролежал под водой, в иле. А книги, после того, как они постепенно просохли, можно было уверенно читать.
Последующие экспедиции и последующие находки окончательно убедили в том, что соленая вода в иных случаях сохраняет бумагу лучше, чем железо.
...Чего только, например, не находили на «Фрунзе», старом эскадренном миноносце, погибшем у Тендровской косы 21 сентября 1941 года после тяжелого боя с фашистскими пикирующими бомбардировщиками. И ком обгорелой кинопленки, с которой удалось потом просмотреть многие кинокадры довоенной кинохроники, и легководолазные костюмы, перчатки, резиновые сапоги с клеймом московской фабрики «Красный богатырь», и кислородные легководолазные аппараты с патронами регенерации...
И все в удивительно хорошем состоянии! На «кислородниках», например, надувались резиновые мешки и «оживали», несмотря на то, что под стеклом была вода, стрелки манометров, показывали рабочее давление в баллонах. Находили даже пуговицы с якорьком и обрывки материи. И наконец, два корабельных сейфа!
В первом, с полусорванной крышкой, в верхнем отделении лежал командирский пистолет системы «наган» в хорошо сохранившейся кобуре. В нижнем — плотно спрессованные пачки бумаги: протоколы партийных собраний команды эсминца, незаполненные и заполненные анкеты на вступающих в кандидаты партии, газеты и конспекты по истории ВКП(б). В углу и внизу на некоторых бумагах была роспись погибшего во время боя комиссара «Фрунзе» старшего батальонного комиссара Дмитрия Степановича Золкина.
Во втором сейфе, в нижнем отделении, лежали золотые часы-«кирпичики» и несколько секундомеров. Циферблаты неплохо сохранились, только вот разрушились стрелки. В течение нескольких лет, я знаю, николаевцы настойчиво, но безуспешно искали хозяина этих часов или его семью.
В верхнем отделении сейфа находились денежные документы. По ведомостям на выдачу денег, копиям проездных воинских литеров, удостоверениям, приказам и предписаниям в дальнейшем были установлены фамилии всех членов экипажа!
«Сейф начфина» и «сейф комиссара» стали одной из самых ценных находок николаевских подводников. Но сколько еще различных документов по-прежнему лежат на дне, в заваленных обломками матросских рундучках и кубриках, в смятых каютах и помещениях на 12-метровой глубине у зеленого хрипуна-бакена и рыжей высокой «сигары»** в нескольких милях от Тендровского основного маяка. Может, матросские письма, дневники, а может, и документы штаба, политотдела? И их, как считают подводники из клуба «Садко», еще можно и нужно попытаться найти.
Многолетние упорные поиски «Дельфина», успешная работа и находки на «Фрунзе» сплотили николаевских комсомольцев, помогли «Садко» встать на ноги. Сегодня ему уже шестнадцать лет, но старожилы клуба помнят, как он начинался.
...Как-то, чтобы пополнить казну клуба, взялись за хозподрядные работы на Хаджибеевском лимане. Построили «Краб», основу которого составили два списанных из воинской части старых танковых понтона. Понтоны плотно набили кусками пенопласта, «сколотили» над ним железную будку — «скворешню», затащили в нее дизель, установили впереди лебедку и три опорные тавровые балки с системой блоков. За три недели «Краб», передвигаясь на якорях и тросовых растяжках, засыпал всю, почти километровую траншею хаджибеевского газопровода, и хлопцы подумали о том, что хорошо бы приспособить «Краб» для работы на затонувших кораблях. И приспособили.
С помощью «Краба» вели подъем якоря с турецкого линейного корабля ушаковских времен, якоря и орудий главного калибра с эскадренного миноносца «Фрунзе», поднимали 76-миллиметровые пушки с минного заградителя «Колхозник» на Кинбурне и орудийную 45-миллиметровую спарку с монитора «Ударный». Поднимали в разную погоду, часто на крутой волне, когда «искрили» от напряжения тросы, соскочившие с блоков, приседал в момент отрыва многотонного орудийного ствола от грунта сам «Краб», весь в сизом перегаре солярки, как в пороховом дыму, и из его бортов били во все стороны струи и фонтаны.
Сегодня эти пушки в окружении молодых топольков можно увидеть в Николаеве, на специальной мемориальной площадке, на улице Адмиральской. За оградой очаковского музея среди зарослей сирени стоит также первое орудие главного калибра с эсминца «Фрунзе» и перед самым музейным входом — трехлапый старинный якорь с иноземного пришельца. А в пятнадцати милях на юг, на песчаной и низкой Тендровской косе за маяком, я знаю, есть другой скромный и простой памятник морякам «Фрунзе»: высокая черная мачта и прислоненный к ней большой черный «адмиралтейский» якорь. И на самом верху мачты — маленькая бронзовая звездочка, как звезда над морской дорогой...
Клуб «Садко» знают теперь в Москве и Ленинграде, Одессе и Севастополе.
Гатчинский Центральный военно-морской архив прислал николаевцам благодарность за их работу по поиску и обследованию кораблей, погибших во время войны, и переданные в архив документы.
Севастопольский музей Краснознаменного Черноморского флота принял от клуба ценные реликвии, поднятые со дна моря, и дал садковцам несколько заданий, связанных с новым поиском.
Тесная связь в последние годы установилась с гидрографами Краснознаменного Черноморского флота, по заявке которых, в частности, аквалангисты обследовали в пяти милях юго-западнее острова Змеиный в Черном море одно из неизвестных подводных препятствий. Им оказалась подводная лодка типа Щ.
Пришла и поддержка из Москвы. По распоряжению главнокомандующего Военно-Морского Флота СССР, адмирала флота Советского Союза С. Г. Горшкова николаевскому клубу «Садко» был выделен исключенный из состава флота рейдовый тральщик РТ-651.
В августе 1979 года в севастопольской Казачьей бухте совсем недалеко от берега можно было увидеть небольшой голубоватый кораблик под ярким досаафовским флажком. «Анатолий Елкин» — так члены клуба решили назвать бывший тральщик в память умершего несколько лет назад писателя-мариниста, большого друга садковцев Анатолия Сергеевича Елкина. Новое судно участвовало в очередном поиске николаевских комсомольцев. По заданию Музея героической обороны и освобождения Севастополя аквалангисты искали останки самолета, который в одну из майских ночей 1944 года яркой горящей звездой-кометой в последний раз прочертил небо над городом и упал в волны бухты рядом с временными причалами и отходящими от них фашистскими кораблями. На них спасались бегством под ударами наших войск «завоеватели Крыма».
В начале поиска, как всегда, знали совсем немного. А потом пошли находки. И первая — пистолет ТТ, где на рукоятке довольно четко был различим номер: «ВВ 1310 1941 г.»
Было установлено: самолет имел два двигателя воздушного охлаждения, два пулемета типа ШКАС и один УБТ — даты выпуска были обнаружены на табличке радиокомпаса и штурманских приборах. По заключению специалистов, такое оборудование характерно для дальнего бомбардировщика Ил-4. Но как узнать, кто был за штурвалом самолета в его последнем полете?
Ниточка поиска потянулась от маленького и непонятного поначалу звездообразного кусочка металла с круглым отверстием в средней части, который вынес со дна моря в один из последних дней экспедиции Андрей Холявко. Находка оказалась поистине счастливой. В руках у Андрея был... орден Отечественной войны I степени без центральной части, но на обороте наградного знака отчетливо просматривался номер: 21870.
Вскоре в адрес клуба из музея пришло письмо:
«Уважаемые товарищи! Только что стало известно, что орден Отечественной войны I степени № 21870 принадлежал лейтенанту Голубеву Михаилу Васильевичу. Награжден он был 4 мая 1944 года приказом командира корпуса авиации дальнего действия. Об остальных членах экипажа пока ничего не известно...
Зав. отделом обороны Севастополя А. Т. Кравец.
Научный сотрудник Д. М. Муратов».
А спустя некоторое время удалось разыскать и однополчанина лейтенанта М. В. Голубева.
«В ту ночь наш полк бомбил отступающих через Севастополь фашистов, — рассказал в письме членам клуба пенсионер В. Н. Кузьмин, проживающий ныне в селе Шемурша Чувашской АССР. — Очень сильным был огонь зенитной артиллерии. Рядом с нашим самолетом разорвался снаряд. Машина чуть не перевернулась — такая сильная была взрывная волна. Самолет получил несколько осколочных пробоин, но мы благополучно вернулись на свой аэродром. А вот один самолет из нашего 24-го (затем 240-го гвардейского авиационного полка 50-й авиадивизии 6-го корпуса АДД — авиации дальнего действия) в ту ночь не вернулся: это был экипаж Голубева.
Я хорошо помню, что штурманом у него был младший лейтенант Кичайкин, воздушным стрелком — комсорг полка младший лейтенант Васильев. Вскоре мы узнали, что штурман Кичайкин выпрыгнул с парашютом и приземлился, вернее приводнился, недалеко от берега, где его пленили фашисты. В числе других военнопленных его собирались отправить в Румынию по Черному морю. Но в одну из последующих ночей, когда наши самолеты бомбили причалы, Кичайкин, пользуясь суматохой среди охраны, бежал. Его привезли к нам из Симферополя в брезентовом костюме, и весь полк встречал его на аэродроме.
Жив наш командир полка — генерал-лейтенант авиации, дважды Герой Советского Союза Павел Андреевич Таран. Живет в Москве. Возможно, он что-либо помнит об экипаже лейтенанта Голубева...»
И наконец, архивные документы помогли полностью восстановить недостающие данные. Было установлено: 8 мая 1944 года с боевого задания из района Севастополя не возвратился экипаж 24-го гвардейского авиационного полка дальнего действия лейтенанта Голубева Михаила Васильевича. В книге учета безвозвратных потерь личного состава было записано:
«Лейтенант. Голубев М. В. — командир звена, 1922 г. рождения, уроженец Ярославской обл., Галиченского р-на, дер. Лашиново...
Лейтенант Кичайкин Федор Алексеевич — штурман звена, 1923 г. рождения, уроженец Ярославской обл., г. Городище...
Ст. сержант Кузнецов Александр Тихонович — воздушный стрелок, радист, 1919 г. рождения, уроженец Рязанской обл., Рененбурского района, село Соловие...
Мл. лейтенант Васильев Константин Николаевич — комсорг авиаполка, летал за воздушного стрелка, 1918 г. рождения, уроженец Ивановской обл., Сокольского р-на, дер. Болуево...»
В этой книге против фамилии лейтенанта Кичайкина стояла отметка: «Возвратился в часть 19.05.44 г.» По архивным данным было установлено, что Федор Кичайкин продолжал проходить службу в том же полку с 19 мая 1944 года по декабрь 1945-го.
Этим летом «Анатолий Елкин» отправился в новый поход-поиск. Цель? Руководство клуба предпочитает пока об этом не говорить. Еще не найдены сейфы с «Дельфина»; не все еще сделано, чтобы найти оставшиеся документы и снять оставшиеся реликвии на «Фрунзе». А что означают иные трехчерточные крестики, обведенные пунктиром на бледно-голубоватых морских картах в разных местах северо-западного уголка Черного моря, в Каркиницком заливе, севастопольском районе? Затонувшие корабли, самолеты, суда? Но когда и в какие годы?
Редко случается в водолазном деле «лотерейная удача», но бывает и она.
...Как-то в одной из экспедиций ребята, разговорившись с местными рыбаками, решили пойти поудить рыбу на «Чесму».
Спущенный на воду в мае 1886 года, этот военный корабль, эскадренный броненосец, до конца двадцатых годов стоял в Тендровском заливе у Белых Кучугур, недалеко от берега, и служил до революции артиллерийской мишенью на учениях Черноморского флота. Это мы знали. Знали также, что постепенно старый броненосец, нашедший последний причал на зыбком песчано-илистом дне, уходил своей огромной тяжестью в грунт. Так, судя по морской карте 1923 года, часть его надстройки возвышалась над водой на три метра. Потом ни лоция, ни карты таких подробностей не показывали, и мы считали, что останки великана давным-давно разобраны, распилены, уничтожены временем.
В том месте, где когда-то стояла «Чесма», всегда хорошо клевало. От нечего делать (за косой бушевал шторм, и нельзя было вести водолазные работы) мы вышли в район лова и, приспустив на несколько метров якорь, сразу же за что-то зацепились.
— Какая-нибудь железяка. — предположил один из аквалангистов. Все вооружились удочками. Но первый, кто пошел под воду проверить якорь, вернулся... потрясенный.
Под водой был «пропавший» броненосец. Гигант стоял на ровном киле почти целый! Только кое-где были сбиты или срезаны надстройки. Вое остальное сохранилось: корпус, палуба, старинные тяжелые бронзовые иллюминаторы, задрайки, медные лимбы орудийных секторов на палубе у орудийных лафетов и в плутонгах-балкончиках, леерные медные стойки; виднелись клюзы, цепи, тяжелые стальные броневые плиты, различные корабельные предметы из бронзы, меди, латуни... Такого «музея» цветного металла не встретишь, наверное, ни на одном современном корабле.
Находка броненосца была настоящим открытием. Ведь черноморская «Чесма» — корабельный родственник «Потемкина». Была в биографии «Чесмы» и своя славная революционная страница: в ноябре 1905 года артиллеристы броненосца, сагитированные матросом, членом РСДРП С. И. Дьяченко, не стреляли по восставшему крейсеру «Очаков». И вот он, оказывается, на дне — не разобранный и не распиленный газорезкой в двадцатых годах, как мы думали. Нос его с крутым, острым, как нож, тараном очень похож на знаменитый «потемкинский», такой нос не увидишь сейчас ни на одном корабле в мире, ни в одном музее.
— Вот бы отпилить его под водой с помощью специалистов, — размечтались ребята, — и поставить памятником нашим дедам — рабочим, которые строили когда-то корабли и воевали с царем.
И действительно: почему бы не поставить такой памятник в городе корабелов — «потемкинский», крутой, как гребешок волны, нос «Чесмы» — в память о «Потемкине» и «Очакове» рядом с пушками времен Великой Отечественной, снятыми с кораблей, которые до последнего оборота винта не свернули с боевого курса!
* — Журнал «Вокруг света» уже рассказывал о работе клуба «Садко» в очерках «Эхо Черного моря» (№ 5, 1970 г.), «В воскресенье 30 лет назад» (№ 5, 1971 г.), «В поисках «Тайфуна» (№ 5, 1975 г.). Предлагаемый читателям очерк является своеобразным продолжением прежних публикаций.
** — Гидрографический знак
Больше ФОТО по сейнеру ДЕЛЬФИН
Больше фото по монитору УДАРНЫЙ
Больше фото по минному заградителю КОХОЗНИК
Больше фото по старинному фрегату
Больше фото по броненосцу ЧЕСМА