Россия после русско-турецкой войны 1877-1878 годов в 1882 году приступила к строительству нового Черноморского флота. "Русское морское ведомство, - по словам английского морского историка Кларка, - выказало как оригинальность, так и инициативу. В барбетах грушевидной формы на трех броненосцах типа "Чесма" размещались шесть тяжелых орудий, соединенных попарно, схема, характерная только для русского флота. В эти годы в России не было еще построено ни одного корабля крупнее 13 тыс. тонн, а временное повальное увлечение сверхтяжелыми орудиями пошедшее в Европе из Италии, не достигло России. Здесь самым крупным калибром по-прежнему оставался калибр 305-мм".

В 1886 и 1887 годах со стапелей севастопольской верфи РОПИТ , сошли два броненосца новой серии "Чесма" и "Синоп", а в Николаеве спустили на воду однотипный с ними броненосец "Екатерина-II" Построенные под руководством корабельных инженеров Арцеулова, Корнилова, Мордвинова и Торопова, эти двухвинтовые броненосцы водоизмещением около 11 тыс. тонн со скоростью хода 15-16 узлов, несущие шесть 305-мм орудий и восемь 152-мм были свободны от недостатков французских барбетных броненосцев. Став основой Черноморского флота, эти корабли несли службу в течение нескольких десятилетий.

В 1905 году вспыхнуло восстание на крейсере "Очаков". Царское правительство жестоко расправилось над восставшими матросами, бросив против "Очакова" весь Черноморский флот. Лишь "Чесма" в этой позорной для флота экзекуции не приняла участия. Большевистский комитет, действовавший на "Чесме", вместе с командой отказались вести огонь по крейсеру "Очаков", а когда с кораблей начали набирать команды для расстрела уцелевших матросов с "Очакова", "Чесма" отказалась вновь. Царь, чтобы искоренить "революционную заразу" решил наказать и "Чесму". После разоружения и снятия бронзового носового царского герба, "Чесма" была отбуксирована в Тендровский залив и поставлена в качестве артиллерийской мишени. Долгие годы царский флот тренировался в артстрельбах по "Чесме".

В 1927 году, когда наша молодая страна остро нуждалась в металле, эпроновцы сняли с "Чесмы" броневые листы защиты толщиной 405-мм, с тех пор "Чесма" стоит забытая всеми, кроме гидрографов, которые ставят над "Чесмой" буй. Сейчас "Чесма" - уже под водой и палуба от поверхности в пяти метрах. Корпус неумолимо уходит в грунт.

И вот, наконец, мы на "Чесме". Корпус весь в пробоинах, рваный, везде обломки. Лишь нос выглядит по-прежнему грозным, рядом на грунте стоит палубная надстройка и две трубы почти полутораметрового диаметра возвышаются над надстройкой, предоставляя великолепное убежище для бычков.

На память для музея мы сняли с палубы брус палубного настила длиной метров в пять, дубовый, весь конечно, в ракушках. С большим трудом удалось снять и два иллюминатора, которые крепились на восьми двенадцатимиллиметровых болтах. Несмотря на мутную и холодную воду под водой было все же лучше, чем на верху, на палубе, так как лил дождь и сильный ветер не вызывал восторга.

Так под дождем и ветром мы и возвращались назад, в Очаков, так как время экспедиции заканчивалось и всех нас ждала работа. С грустью расставались мы с местами наших погружений, и утешались тем, что впереди новые экспедиции, новые находки.